: "Здравствуйте. У меня тут компоненты взбунтовались."

Вы когда-нибудь хотели уйти от себя? Нет, от другого человека – понятно. С родителями и партнёрами у всех бывало. Вроде ничего-ничего, а потом раз, и глаза б мои тебя не видели. Притом не всегда рассорившись, или по поводу, или хотя бы от ПМС. Нет, иногда ведь просто живешь день за днём, потом просыпаешься в одно будничное утро, и осточертело всё. И шутки не смешные больше, и бесит любая мелочь – как зубы чистит, как рубашку застёгивает, как от него пахнет. Потом раскручиваешь себя, успокаиваешься вроде, день-два, и морок спадает. А с собой такого не случалось ещё. Не случалось, да вот случилось. И именно что на пустом месте. И день обычный, и злиться на себя не за что – скорее, наоборот. За здоровьем начала присматривать, спортом занялась, переутомляться перестала, слежу за собой, оберегаю. Проснулась сегодня от навязчивого дурного сна, в рань раннюю, без будильника – но это ж вроде «вне компетенции», чего злиться. Попробовала отмахнуться от сна – не получилась. Думаю: «ладно, забудется». Позавтракала, умылась, в мутных чувствах, очень схожих с беспричинным недовольством близким человеком. До работы нужно было заскочить в поликлинику, вела машину на автопилоте, «надо». Также, как за продуктами с мужем «надо» съездить. Или сексом заняться через двадцать лет брака – «надо». Дорога в офис. Выехала из переулков на Звенигородку, вдруг каааак накрыло! Трасса ещё монотонная такая, вся в камерах, на скорость не отвлечься. Поставила три трека Ширана на рипит, чтобы прям на дно уйти. И нормально же всё! Обычный себе вторник, как любой другой московский вторник – грязь по бортам, сумка на пассажирском сиденье, планы на вечер. А хочется ехать по этой трассе, ехать, от себя самой до самой Риги, и не останавливаться. Хочется от тела своего отдохнуть, от своей одежды, от головы девчачьей да разумной, от мыслей, от себя. И невозможность этого – убивает. От любого  человека уйти можно, а с собой мы на всю, сука, жизнь. Научиться бы! Всегда быть в ладах со своей душой, отдыхать от себя научиться. Или не уставать вовсе.

И знаешь ведь, знаешь, что день-два, и всё пройдёт, и будто не было желания уехать от себя далеко-далеко. И всё вновь станет, как обычно. Грязь по бортам, сумка на пассажирском сиденье, планы на вечер. Только я буду, во всём этом, счастливой, довольной и обычной. Но это же целый день! Или два! От двадцати четырёх до сорока восьми часов отчаянного желания сбежать, двое суток истинного, русского, внутреннего восстания! Попыток перемирить взбунтовавшиеся вдруг за ночь компоненты – мозг, сердце, душу.

Я подсовываю им белый флаг и пытаюсь обмануть: «Ну чего вы там, ладно, давайте ща кофейку вкусного бахнем, и нормально всё будет!»

А они мне хором: «Нетушки! Не видишь, бастуем мы!»

Я им: «Ну хотите, разговаривать ни с кем не станем! Будем дуться и молчать! Сколько хотите? День? Месяц?»

Они мне: «Это мы без тебя разберёмся! Прекрати нами командовать!

Я им: «Зачем вы обижаете свою хозяйку? Я хочу, чтобы мы все жили дружно!»

Они: «Сядь в машину, грусти, и чтобы никакой тебе гармонии!»

- Но…

- Мы сказали никакой гармонии!

...

Занавес. Финал. Аплодисменты.